Янкелевич, Ефим Абрамович

Сайт «Военная литература»: militera.lib.ru

Издание: Янкелевич Е. А. Армия 1943–1945 гг. (Воспоминания солдата, 60 лет спустя) @ Военная литература, 2003: militera.lib.ru

Книга на сайте: http://militera.lib.ru/memo/russian/yankelevich_ea/index.html

Армия 1943–1945 гг. (Воспоминания солдата 60 лет спустя)

Братская могила

Хочу описать еще одно ужасное следствие той войны — это о братской могиле.

Каждый из нас знает, как хоронят одного человека. Но что собой представляют братские могилы солдат Красной Армии времен Великой Отечественной войны знают очень немногие.

Стояла прекрасная теплая весна 1944 года. В то время наша часть была переброшена на плацдарм западного берега реки Днестр у селения Ташлык в Молдавии. Перед описываемыми событиями, этот плацдарм несколько раз переходил из рук в руки. После каждого захвата плацдарма нашими войсками, немцы их сбрасывали в Днестр или за Днестр. В этот раз мы освобождали плацдарм уже ранее отвоеванный нашими предшественниками. Плацдарм был небольшим и был как бы вспахан малыми, большими и очень большими воронками от снарядов и бомб, сброшенных ранее немецкой авиацией при бомбежке понтонного моста переправы.

Пробегая под огнем противника мимо одной глубокой воронки, я случайно заглянул в нее. В воронке, в самых хаотичных позах — вдоль и поперек, вверх и вниз головами лежали целые и искореженные взрывами тела солдат. Тел было несколько десятков или даже целая сотня. То, что я увидел, психически нормального человека, повергло бы в шок. Я же взглянул и побежал дальше. Под вражеским огнем думать не приходилось. Уже значительно позже, когда я был в команде выздоравливающих госпиталя в г.Тбилиси в Грузии, история с ужасной воронкой, набитой трупами убитых солдат, всплыла снова. Со мной на кровати спал валетом солдат значительно старше меня по возрасту. Почему на одной кровати? В госпитале не хватало мест для раненых. Почему валетом? Потому что кровать была узкой для двоих. До ранения он служил в штабе какой-то части и был более меня информирован. Он и разъяснил мне, что увиденная мною воронка была незасыпанной братской могилой. И что такие могилы в воронках или естественных ямах, являлись естественным местом для захоронения убитых солдат. А то, что трупы лежали в таких хаотичных позах, он объяснил тем, что солдаты из похоронной команды вбрасывали трупы вдвоем, взявши их за ноги и за руки. Для захоронения в воронках другого способа не было. Не будешь же влезать в воронку с крутыми краями, чтобы укладывать трупы рядами. А мертвым все равно, как лежать. И уже сам факт, что я увидел незасыпанную братскую могилу, говорит о той спешке, в которой солдаты похоронной команды действовали. Может и они сами потом заполнили эту воронку. Вслед за продвижением фронтов, таких братских могил остались тысячи и тысячи. Никто уже не узнает, в какой из таких воронок, именуемой братской могилой, покоятся останки того или иного солдата, отдавшего свою жизнь в войне с фашизмом. И что значит гипноз войны? Я, как и все остальные солдаты знали, что одна из братских могил ждет и меня. Но я не задумывался над этим и, очевидно, правильно делал. Иначе и воевать нельзя. И, естественно, я не предполагал тогда, что это не могилы, а свалки тел.

Мне представляется, что живущим сейчас людям, следовало бы знать, что представляли собой братские могилы для солдат времен Великой Отечественной войны Советского Союза. И еще. Братская могила-какое издевательство над дорогим каждому человеку словом — брат.

И в заключение, о некоторых из моих солдат, оставшихся лежать в этих безымянных могилах.

Гусев, такова была его фамилия. Он был хорошим заряжающим. В отделение он попал при пополнении личного состава, вместо убитых и раненых. Это был крупный белокурый северянин из под Архангельска. С ним я сохранял дистанцию командира и подчиненного. Друзья у меня были из училища и Солнечногорска. Как-то я заметил, что с ним творится что-то неладное. Он перестал бриться, нехотя ел и часто курил. Ему видно не спалось. Я выбрал подходящий момент и поинтересовался, что с ним происходит. Оказалось, что из последнего письма матери он узнал, что на фронте погиб уже его третий брат. Как я понял, он решил, что и его судьба предрешена. Мои слабые утешения, мальчишка ведь был, на него никак не подействовали. Он перестал оберегаться.

И расплата последовала быстро, как в песне у Высоцкого — вовремя не пригнулся. Его убил немецкий снайпер, о существовании которого мы все знали, в том числе и он и оберегались его. Я до сих пор помню этот возок, который стоял за железнодорожными путями и за которым он прятался. Тогда мы были в пехоте. Будь у нас миномет, мы бы его быстро ликвидировали.

Смерть Гусева послужила мне еще одним предостережением, что на войне главное соблюдать осторожность и никакой небрежности. А как только я этим уроком пренебрег, а скорее всего не смог, война тут же меня и наказала. Но об этом в свое время.

Не могу не рассказать еще об одной смерти. Это был щупленький солдат по фамилии, кажется, Савельев. Бой был в Венгрии. Мы наступали шеренгой. Немцы не стреляли. Савельев бежал слева от меня. Впереди нас был виноградник. И вдруг он напоролся на немца, засевшего в винограднике. Тот и выпустил в него автоматную очередь. Я видел, как пули полоснули его по груди и животу. Савельев, будучи уже фактически мертвым, пробежал еще несколько оставшихся метров и бросил в окоп лимонку. Это звучит как-то неправдоподобно, но это действительно было так. Когда я позже поделился увиденным со своими ребятами, некоторые подтвердили, что и они видели практически убитых солдат, бегущих по инерции еще немного.

Земля-спасительница

Мне хочется рассказать о роли земли для солдата в той войне. Окоп или ячейка для солдата — единственное убежище и спасение от всех напастей войны. Это и защита от пуль, осколков и даже от гусениц танка, если он достаточно глубок. Окоп это и спасение от холода и непогоды, тем более для нас, плохо одетых и обутых. Мы окапывались не по принуждению или по приказу. Окапывались мы по собственной воле, зачастую из последних сил. И окоп должен быть достаточно глубоким. В противном случае он тебя не защитит. В этой связи припоминается такой случай. В одной из балок мы должны были обедать. Только что солдат принес ведро с едой от полевой кухни. Не успели мы расположиться вокруг ведра, как неожиданно налетела немецкая авиация. Бомбили они не нас, а рядом расположенную дальнобойную артиллерийскую батарею. К моему счастью я свалился в рядом кем -то вырытую ячейку. Тут же на меня сверху свалилось еще несколько солдат, но я их тяжести не чувствовал. Когда же все утихло, начали выкарабкиваться из ячейки. Но мешал верхний. Когда его сбросили, то оказалось что он убит осколком от бомбы. Для него, лежащего сверху, окоп оказался недостаточно глубоким.

Ячейка для нас была и временным передвижным домом, которую мы каждый разобживали на новом месте. Было очень здорово, если можно было достать солому для подстилки. А если нет — укладывались просто на землю. Обычно ячейку мы рыли на двоих. Приобретя некоторый опыт, мы с приятелем Мишей обзавелись обычной крестьянской штыковой лопатой. Рыть землю нашими тупыми саперными лопатками было тяжело и занимало много времени. Очень высоко ценились немецкие саперные лопатки. Они и легче, и острее, и удобнее. Вдвоем в ячейке не так одиноко а в холод и согревали друг друга. Две шинели не одна. В морозные дни и ночи, лежа в ячейке, бывало бьешь ногами по стенке ячейки, не давая им окончательно окоченеть или отморозиться. И все же, несмотря на все мои старания, я отморозил оба больших пальца на ногах. В начале у нас были большие трудности с рытьем окопов c замершей землей .Особенные трудности мы испытывали при рытье окопов под миномет из -за его большого объема. И тут, в очередной раз, нас выручила солдатская смекалка. Мы обзавелись обычными топорами. Промерзшую землю откалывали большими кусками, как лед на реке. Отколовшиеся глыбы мы выбрасывали на бруствер. Припоминается, что глыбы были такими большими, что приходилось их выбрасывать вдвоем и даже втроем. Под отколовшимися глыбами земля просто дымилась. Она была мягкой и легко копалась. Чтобы закончить воспоминания об окопах. Сплошных окопов у нас не было. Были только ячейки, как правило на двоих. Не было никогда у нас и, воспетых поэтами землянок. Так как часть наша была механизированной, то были у нас и окопы для автомашин. Это были углубления в земле в виде острого угла. Машина заезжала туда передком и таким образом прятала свой двигатель и часть кабины от пуль и осколков. В хорошем окопе для автомашины были заинтересованы все. Автомашина для нас много значила. Когда мы теряли машину, то мы теряли средство передвижения, пропадали наши запасы еды. И тогда нам приходилось преодолевать большие расстояния пешком да еще в тылу врага.